Фильм Терренса Малика о том, как детство определяет старость, даже если это детство и старость галактики, о любви и о жизни. «Золотая пальмовая ветвь» Канн-2011.

Мать (Джессика Честейн) и отец (Бред Питт) узнают, что их средний сын погиб. Ему было 19 лет. Джек (Шон Пенн), первенец, спустя многие годы, по-видимому, проходя очередной возрастной кризис, вглядывается в свое детство. Ищет ответы на вопросы: почему жив он, зачем мы живем и в чем смысл. И свои поиски он начинает с зарождения Солнечной системы, затем простейших живых существ, затем динозавров. Такой довольно фундаментальный подход ведет его к собственной истории. Мама и папа встретились, полюбили, родили, воспитывали и любили. Детские проблемы Джека (Хантер МакКракен) накладываются на взрослые проблемы его родителей, в особенности отца. Его жесткость противопоставлена доброте и ангельскому терпению, смирению матери. Природа – стеклянным сводам мегаполиса. Стерильность 2000-х – неряшливой потертости и человечности 50-х. Леса и море – огненно-звездной бесконечности Вселенной.

Режиссер-философ Терренс Малик снял «Древо жизни», как размышление о природе любви, о взрослении, об эволюции. Камерная семейная драма вплетена в визуализации научных теорий о Большом взрыве, зарождении жизни на Земле, об эволюции и динозаврах. Художественный метод с псевдонаучной документалистикой в стиле BBC соединяет образ Джека взрослого. Шон Пенн являет одновременно и проекцию режиссера, и некий узел, композиционно держащий два повествования, несопоставимых ни по стилистике, ни по масштабам, связанных не столько логикой, сколько абстрактными скачками от общего к частному и обратно. Шон Пенн, метафизика Бога, музыка и тишина – как нейтральная полоса между разумом, глобальными вопросами о смыслах и бытовыми семейными отношениями.

Любовь отца. Любовь матери. Ревность детей и одновременно преданность их друг другу. Уроки жизни, преломленные в призме возраста. Малик как всегда неподражаем. Его киноязык основан на интуитивных поворотах камеры оператора Эммануэля Любецки, простейших фразах и движениях. Он столь естественно вовлекает зрителя в рассказ, что тот теряет представление о том, где находится. Музыка заменяет слова. Она поражает, наполняет сердце какой-то восхитительной силой, заставляет смеяться и рыдать, трепетать и застывать. Игра актеров… Это не игра, это жизнь, зафиксированная на камеру. Никогда еще Бред Питт не был столь сдержан и гениален в простоте.

Но при всем этом две линии настолько несовместимы, что наводят на мысль, а не проще ли было выкинуть всю научную дребедень и оставить лишь про нас – про людей. Если честно, то мой ответ – «да, это, пожалуй, лишнее». Но я по первому образованию, в отличие от Малика, не философ, а микробиолог, и вид рассекающих океаническую толщу и устремляющихся к свету спирохет размером с откормленного угря не наводит меня ни на какие мысли о смысле жизни и Боге, также как и очередные в ряду визуализаций версии сотворения Вселенной. Для меня это лишь милое и чертовски дорогое пособие для студентов и школьников, украшенное гениальностью Берлиоза.

Что же до гениальности Малика, то она, к счастью, проявляется не в философских теориях, а в безумно красивом и человечном взгляде на мир, а этого у «Древо жизни» не отнять. Что же, иногда приятно почитать хорошую книгу, сидя у моря в плеере, наблюдая между главами лунный пейзаж скал и слушая классику, заглушающую симфониями звуки природы. Почему бы и нет?

Трейлер фильма «Древо жизни»